| Коммунизм |  |
|
|
|
Россия в концлагере И. Солоневич |
| Приветствую Вас, Гость · RSS | Коммунизм: теория и практика |
|
|
|||||||||||
|
Communism » Россия в концлагере
РОЖДЕНИЕ АКТИВА Родоначальницей этих твердых душ, — конечно, не хронологически, а так сказать, только психологически — является та пресловутая и уже ставшая нарицательной пионерка, которая побeжала в ГПУ доносить на свою мать. Практически не важно, из каких соображений она это сдeлала: то ли из идейных, то ли мать просто в очень уж недобрый час ей косу надрала. Если послe этого доноса семья оной многообeщающей дeвочки даже и уцeлeла, то ясно, что все же в дом этой пионерки ходу больше не было. Не было ей ходу и ни в какую иную семью. Даже коммунистическая семья, в принципe поддерживая всякое соглядатайство, все же предпочтет у себя дома чекистского шпиона не имeть. Первый шаг совeтской активности ознаменовывается предательством и изоляцией от среды. Точно такой же процесс происходит и с активом вообще. Нужно имeть в виду, что в средe "совeтской трудящейся массы" жить дeйствительно очень неуютно. Де-юре эта масса правит "первой в мирe республикой трудящихся", де-факто она является лишь объектом самых невeроятных административных мeроприятий, от которых она в течение 17 лeт не может ни очухаться, ни поeсть досыта. Поэтому тенденция вырваться из массы, попасть в какие-нибудь, хотя бы относительные, верхи выражена в СССР с исключительной рeзкостью. Этой тенденцией отчасти объясняется и так называемая "тяга по учебe". Вырваться из массы можно, говоря схематически, тремя путями: можно пойти по пути "повышения квалификации", стать на заводe мастером, в колхозe, скажем, трактористом. Это — не очень многообeщающий путь, но все же и мастер, и тракторист питаются чуть-чуть сытнeе массы и чувствуют себя чуть-чуть в большей безопасности. Второй путь — путь в учебу, в интеллигенцию — обставлен всяческими рогатками и, в числe прочих перспектив, требует четырех -пяти лeт жуткой голодовки в студенческих общежитиях, с очень небольшими шансами вырваться оттуда без туберкулеза. И, наконец, третий путь — это путь общественно-административной активности. Туда тянется часть молодняка, жаждущая власти и сытости немедленно, на бочку. Карьерная схема здeсь очень несложна. Совeтская власть преизбыточествует бесконечным числом всяческих общественных организации, из которых всe без исключения должны "содeйствовать". Как и чeм может общественно содeйствовать наш кандидат в активисты? В сельсовeтe или в профсоюзe, на колхозном или заводском собрании он по всякому поводу, а также и безо всякого повода, начнет выскакивать этаким Петрушкой и распинаться в преданности и непреклонности. Ораторских талантов для этого не нужно. Собственных мыслей — тeм болeе, ибо мысль, да еще и собственная, всегда носить отпечаток чего-то недозволенного и даже неблагонадежного. Такой же оттeнок носит даже и казенная мысль, но выраженная своими словами. Поэтому-то совeтская практика выработала ряд строго стандартизированных фраз, которые давно уже потеряли рeшительно всякий смысл: беспощадно борясь с классовым врогом (а кто есть нынче классовый враг?), цeликом и полностью поддерживая генеральную линию нашей родной пролетарской партии (а что есть генеральная линия?), стоя на стражe рeшающего или завершающего года пятилeтки (а почему рeшающий и почему завершающий?), ну и так далeе. Порядок фраз не обязателен, главное предложение может отсутствовать вовсе. Смысл отсутствует почти всегда. Но все это вмeстe взятое создает такое впечатлeние: — Смотри-ка, а Петька-то наш в активисты лeзет... Но это только приготовительный класс активности. Для дальнeйшего продвижения активность должна быть конкретизирована, и вот на этой-то ступени получается первый отсeв званых и избранных. Мало сказать, что мы-де, стоя пнями на стражe, и т.д., а нужно сказать, что' и кто мeшает нам этими пнями стоять. Сказать что' мeшает — дeло довольно сложное. Что мeшает безотлагательному и незамедлительному торжеству социализма? Что мeшает "непрерывному и бурному росту благосостояния широких трудящихся масс " и снабжению этих масс картошкой — не гнилой и в достаточных количествах? Что мeшает "выполнению или перевыполнению промфинплана" нашего завода? Во-первых, — кто его разберет, а во-вторых, при всяких попытках разобраться всегда есть риск впасть не то в "уклон ", не то в "загиб ", не то даже в "антисовeтскую агитацию". Менeе обременительно для мозгов, болeе рентабильно для карьеры и совсeм безопасно для собственного благополучия — вылeзти на трибуну и ляпнуть: — А по моему пролетарскому, рабочему мнeнию, план нашего цеха срывает инженер Иванов. Потому как он, товарищи, не нашего пролетарского классу: евонный батька — поп, а он сам — кусок буржуазного интеллигента. Для инженера Иванова это не будет имeть рeшительно никаких послeдствий: его ГПУ знает и без рекомендации нашего активиста. Но нeкоторый "политически капиталец " наш активист уже приобрeл: болeет, дескать, нуждами нашего пролетарского цеха и перед доносом не остановился. В деревнe активист ляпнет о том, что "подкулачник " Иванов ведет антиколхозную агитацию. При таком оборотe подкулачник Иванов имeет очень много шансов поeхать в концентрационный лагерь. На заводe активист инженера, пожалуй, укусить всерьез не сможет — потому и донос его ни в ту, ни в другую сторону особых послeдствий имeть не будет — но своего сосeда по цеху он может цапнуть весьма чувствительно. Активист скажет, что Петров сознательно и злонамeренно выпускает бракованную продукцию, что Сидоров — лжеударник и потому не имeет права на ударный обeд в заводской столовкe, а Иванов седьмой сознательно не ходит на пролетарские демонстрации. Такой мелкой сошкой, как заводской рабочий, ГПУ не интересуется. Поэтому, что бы тут ни ляпнул активист, — это, как говорят в СССР, будет "взято на карандаш ". Петрова переведут на низкий оклад, а не то и уволят с завода. У Сидорова отнимут обeденную карточку. Иванов седьмой рискует весьма неприятными разговорами, ибо — как это своевременно было предусмотрeно Угрюм -Бурчеевым — "праздники отличаются от будней усиленным упражнением в маршировкe" и участие в оных маршировках для обывателя обязательно. Вот такой "конкретный донос " является настоящим доказательством политической благонадежности и открывает активисту дальнeйшие пути. На этом этапe спотыкаются почти всe, у кого для доноса душа недостаточно тверда. Дальше активист получает конкретные, хотя пока еще и бесплатные задания, выполняет развeдывательные поручения комячейки, участвует в какой-нибудь легкой кавалерии, которая с мандатами и полномочиями этаким табунком налетает на какое-нибудь заведение и там, гдe раньше был просто честный совeтский кабак, устраивает форменное свeтопреставление, изображает "рабочую массу" на какой-нибудь "чисткe" (рабочая масса на чистки не ходит) и там вгрызается в заранeе указанные комячейкой икры, выуживает "прогульщиков ", "лодырей", вредителей-рабочих, выколачивает мопровские или осоавиахимовские недоимки... В деревнe, помимо всего этого, активист будет ходить по избам, вынюхивать запиханные в какой-нибудь рваный валенок пять десять фунтов несданного государству мужицкого хлeба, выслeживать всякие "антигосударственные тенденции" и вообще доносительствовать во всeх возможных направлениях... Пройдя этакий искус и доказав, что душа у него дeйствительно твердая, означенный прохвост получает, наконец, портфель и пост. НА АДМИНИСТРАТИВНОМ ПОПРИЩE Пост этот обыкновенно из паршивеньких. Но чeм больше будет проявлено твердости души и непреклонности характера перед всяким человeческим горем, перед всяким человeческим страданием, перед всякой человeческой жизнью — тeм шире и тучнeе пути дальнeйшего поприща. И вдали, гдe-то на горизонтe, маячит путеводной звeздой партийный билет и теплое мeсто в ГПУ. Однако, и в партию, и в особенности в ГПУ принимают не так, что-бы уж очень с распростертыми объятиями — туда попадают только избранные из избранных. Большинство актива задерживается на средних ступеньках: предсeдатели колхозов и сельсовeтов, члены заводских комитетов профсоюзов, милиция, хлeбозаготовительные организации, кооперация, низовой аппарат ГПУ, всякие соглядатайские амплуа в домкомах и жилкоопах и прочее. В порядкe пресловутой текучести кадров наш активист, точно футбольный мяч, перебрасывается из конца в конец страны — по всяким ударным и сверхударным кампаниям, хлeбозаготовкам, мясозаготовкам, хлопкозаготовкам, бригадам, комиссиям, ревизиям... Сегодня он грабит какой-нибудь украинский колхоз, завтра вылавливает кулаков на Уралe, через три дня руководит налетом какой-нибудь легкой гиппопотамии на стекольный завод, ревизует рыбные промыслы на Каспии, расслeдует "антигосударственные тенденции" в каком -нибудь совхозe или школe и всегда, вездe, во всяких обстоятельствах своей бурной жизни вынюхивает скрытого классового врага... Приказы, "директивы", "установки", "задания", инструкции мелькают, как ассоциации в головe сумасшедшего. Они сыплются на активиста со всeх сторон, по всeм "линиям ": партийной, административной, совeтской, профсоюзной, хозяйственной. Они создают атмосферу обалдeния, окончательно преграждающего доступ каких бы то ни было мыслей и чувств в и без того нехитрую голову твердой души прохвостов... Понятно, что люди мало-мальски толковые по активистской стезe не пойдут: предприятие, как об этом будет сказано ниже, — не очень уж выгодное и достаточно рискованное. Понятно также, что в атмосферe грабежа, текучести и обалдeния, никакой умственности актив приобрeсти не в состоянии. Для того, чтобы раскулачить мужика даже и до самой послeдней нитки, никакой умственности по существу и не требуется. Требуются стальные челюсти и волчья хватка, каковые свойства и вытренировываются до предeла. Учиться этот актив времени не имeет. Кое-гдe существуют так называемые "совeтско-партийные школы", но там преподают ту науку, которая в терминологии щедринских знатных иностранцев обозначена как: grom pobieda razdavaissa — разумeется, в марксистской интерпретации этого грома. Предполагается, что "классовый инстинкт " замeняет активисту всякую работу сообразительного аппарата. Отобранный по признаку моральной и интеллектуальной тупости, прошедший многолeтнюю школу грабежа, угнетения и убийства, спаянный беспредeльной преданностью власти и беспредeльной ненавистью населения, актив образует собою чрезвычайно мощную прослойку нынeшней России. Его качествами, врожденными и благоприобрeтенными, опредeляются безграничные возможности разрушительных мeроприятий власти и ее роковое бессилие в мeроприятиях созидательных. Там, гдe нужно раскулачить, ограбить и зарeзать, — актив дeйствует с опустошительной стремительностью. Там, гдe нужно что-то построить, — актив в кратчайший срок создает совершенно безвылазную неразбериху. На всякое мановение со стороны власти актив отвeчает взрывами энтузиазма и вихрями административного восторга. Каждый очередной лозунг создает своеобразную совeтскую моду, в которой каждый активист выворачивается наизнанку, чтобы переплюнуть своего сосeда и проползти наверх. Непрерывка и сверхранний посeв, бытовые коммуны и социалистическое соревнование, борьба с религией и кролиководство — все сразу охватывается пламенем энтузиазма, в этом пламени гибнут всякие зародыши здравого смысла, буде таковые и прозябали в головe законодателя. ___ Когда в подмогу к остальным двуногим и четвероногим, впряженным в колесницу социализма, был впряжен этаким коренником еще и кролик — это было глупо, так сказать, в принципe. Кролик — звeрь в нашем климатe капризный, кормить его все равно было нечeм, проще было вернуться к знакомым населению и притерпeвшимся к всeм невзгодам русской жизни свиньe и курицe. Но все-таки кое чего можно было добиться и от кролика... если бы не энтузиазм. Десятки тысяч энтузиастов вцепились в куцый кроличий хвост, надeясь, что этот хвост вытянет их куда-то повыше. Заграницей были закуплены миллионы кроликов — за деньги, полученные за счет вымирания от бескормицы свиней и кур. В Москвe, гдe не то что кроликов, и людей кормить было нечeм, "кролиководство" навязывали больницам и машинисткам, трестам и домашним хозяйкам, бухгалтерам и даже horrible dictu церковным приходам. Отказаться, конечно, было нельзя: "невeрие", "подрыв ", "саботаж совeтских мeроприятий". Кроликов пораспихали по московским квартирным дырам, и кролики передохли всe. То же было и в провинции. Уже на закатe дней кроличьего энтузиазма я как-то "обслeдовал " крупный подмосковный кролиководческий совхоз, совхоз показательный и весьма привиллегированный по части кормов. С совхозом было неблагополучно, несмотря на всe его привиллегии: кролики пребывали в аскетизмe и размножаться не хотeли. Потом выяснилось: на семь тысяч импортных бельгийских кроликов самок было только около двадцати... Как был организован этот кроличий монастырь — то ли в порядкe вредительства, то ли в порядкe головотяпства, то ли заграницей закупали кроликов вот этакие энтузиасты — все это осталось покрытым мраком социалистической неизвeстности... Теперь о кроликах уже не говорят... От всей этой эпопеи остался десяток анекдотов — да и тe непечатны... КАМНИ ПРЕТКНОВЕНИЯ Пути административного энтузиазма усeяны, увы, не одними революционными розами. Во-первых, обыватель — преимущественно крестьянин — всегда и при первом же удобном случаe готов проломить активисту череп. И во-вторых, над каждым активистом сидит активист чином повыше — и от этого послeднего проистекает ряд весьма крупных неприятностей. Позвольте для ясности привести и расшифровать один конкретный примeр: В "Послeдних Новостях " от 5 февраля 1934 г. была помeщена такая замeтка о Совeтской России, кажется, из "Правды". Грамофонная фабрика выпускала пластинки с пeсенкой: "В Тулe жил да был король". Администрация фабрики, по зрeлом, вeроятно, обсуждении, пришла к тому выводу, что "король" в пролетарской странe — фигура неподходящая. "Король" был замeнен "стариком ". За этакий "перегиб " нарком просвeщения Бубнов оную администрацию выгнал с завода вон. Эмигрантский читатель может доставить себe удовольствиe и весело посмeяться над незадачливой администрацией: заставь-де дурака Богу молиться и т.д. Могу увeрить этого читателя, что, будучи в шкурe означенной администрации, он бы смeяться не стал: за "старика" выгнал Бубнов, а за "короля" пришлось бы, пожалуй, разговаривать с Ягодой. Вeдь сажали же пeвцов за "В плeну император, в плeну"... Ибо требовалось пeть: "В плeну полководец, в плeну"... Во всяком случаe лучше рискнуть изгнанием с двадцати служб, чeм одним приглашением в ГПУ. Не такой уж дурак этот администратор, как издали может казаться. Так вот: в этой краткой, но поучительной истории фигурируют: директор завода, который, вeроятно, не совсeм уж обормот, граммофонная пластинка, которая для "генеральной линии" не так уж актуальна, и Бубнов, который не совсeм уж держиморда. И кромe того, дeйствие сие происходит в Москвe. А если не Москва, а Краснококшайск, и если не граммофонная пластинка, а скажем, "антипартийный уклон ", и если не Бубнов, а просто держиморда. Так тогда как? Недостараешься — влетит и перестараешься — влетит. Тут нужно потрафить в самый раз. А как именно выглядит этот "самый раз ", неизвeстно приблизительно никому. Неизвeстно потому, что и сам актив безграмотен и бестолков, и потому, что получаемые им "директивы" так же безграмотны и бестолковы. Тe декреты и прочее, которые исходят из Москвы по официальной линии, практически никакого значения не имeют, как не имeют, скажем, рeшительно никакого значения проектируемые тайные выборы. Ибо кто осмeлится выставить свою кандидатуру, которая вeдь будет не тайной, а открытой. Имeют значение только тe — и отнюдь не публикуемые — директивы, которые идут по партийной линии. Скажем, по поводу означенного тайного голосования актив, несомнeнно, получит директиву о том, как тайно ликвидировать явных и неугодных кандидатов или явные и "антипартийные предложения". В партийности и антипартийности этих предложений судьей окажется тот же актив. И тут ему придется сильно ломать голову: почему ни с того, ни с сего "король" оказался партийно приемлемым и почему за "старика" вздули? Партийная директива исходит от московского держиморды и, "спускаясь в низовку", подвергается обработкe со стороны держиморд областных, районных и прочих, "прорабатывающих оную директиву" примeнительно к мeстным условиям. Так что одна и та же директива, родившись в Москвe из одного источника, по дорогe на село или на завод разрастется цeлой этакою многоголовой гидрой. По совeтской линии (через исполком), по заводской линии (через трест), по партийной линии (через партийный комитет), по партийно-соглядатайской — через отдeл ГПУ и т.д. и т.д. Всe эти гидры одновременно и с разных сторон вцeпятся нашему активисту во всe подходящие и неподходящие мeста, каковой факт способствовать прояснению чьих бы то ни было мозгов — никак не может. Конечно, промежуточные держиморды об этих директивах друг с другом не сговариваются. Когда очередная директива кончается очередным крахом, возникает ожесточенный междувeдомственный мордобой. Держиморды большие сваливают всe грeхи на держиморд мелких, и eдет наш актив и за Урал, и на "низовую работу", и просто в концлагерь. В самом чистом видe эта история произошла со знаменитым головокружением — история, которую я случайно знаю весьма близко. По прямой директивe Сталина юг России был разорен вдребезги — требовалось сломить кулачество в тeх районах, гдe оно составляло подавляющее большинство населения. Андреев, нынeшний секретарь ЦК партии, а тогда секретарь Сeверо-Кавказского крайкома партии, получил на эту тему специальную и личную директиву от Сталина. Директива, примeненная к мeстным условиям, была передана секретарям районных комитетов партии в письменном видe, но с приказанием, по прочтении и усвоении, сжечь. Этот послeдний вариант я самолично видал у одного из, увы, уже только бывших секретарей, который догадался ее не сжечь. На донского и кубанского мужика актив ринулся со всeм своим погромным энтузиазмом. О том, что дeлалось на Дону и на Кубани — лучше и не говорить. Но когда начались волнения и восстания в армии, когда волей-неволей пришлось дать отбой — Сталин выкинул свое знаменитое "головокружение от успeхов " — от актива ему нужно было отгородиться во имя собственной шкуры. Маккиавели не подгадил. Мужики из актива вытягивали кишки по вершку. ГПУ расстрeливало и рассылало особенно одиозные фигуры, и сам я слыхал в вагонe старушонку, которая говорила: — Вот Сталину, уж дeйствительно, дай Бог здоровья. Прямо из петли вытащил... Только здeсь, заграницей, я понял, что старушонка эта, несмотря на весь свой преклонный возраст, принадлежала к партии младороссов... ___ Тот дядя, который догадался оную директиву не жечь — был очень стрeляным совeтским держимордой. Он не только не сжег ее, он ее передал в третьи руки. И, взятый за жабры по обвинению в головокружении, сказал, что, ежели с ним что-нибудь особенно сдeлают, так эта директивка, за подписью самого Андреева, пойдет гулять по партийным и по военным верхам... Дядя сторговался с ГПУ на том, что его выслали в Среднюю Азию. Директивка у него осталась и была запрятана в особо секретном мeстe... Но столь догадливые активисты попадаются не часто. Так вот и живет этот актив — между обухом рабоче-крестьянской ярости и плетью рабоче-крестьянской власти... Власть с активом не церемонится — впрочем, с кeм, в сущности, церемонится сталинская власть? Развe только с Лениным, да и то потому, что все равно уже помер... С активом она не церемонится в особенности, исходя из того весьма реалистического соображения, что этому активу все равно дeваться некуда: лишь только он уйдет из -под крылышка власти, лишь только он будет лишен традиционного нагана, его зарeжут в самом непродолжительном времени. ЧЕРТОВЫ ЧЕРЕПКИ Оторванный от всякой социальной базы, предавший свою мать ГПУ и свою душу — черту, актив "дeлает карьеру". Но черт, как это извeстно было уже Гоголю, имeет чисто большевицкую привычку платить черепками. Этимичерепками оплачивается и актив. Люди, которые представляют себe этот актив в качествe "сливок нации" и побeдителей в жизненной борьбe, совершают грубую ошибку. Никакие сливки и никакие побeдители. Это — измотанные, истрепанные, обалдeлые люди и не только палачи, но и жертвы. Та небольшая сравнительно прослойка актива, которая пошла на всe эти доносы и раскулачивания во имя какой-то вeры, — пусть очень туманной, но все же вeры, вeры хотя бы только в вождей — состоит, кромe всего прочего, из людей глубоко и безнадежно несчастных. Слишком широкие потоки крови отрeзывают дорогу назад, а впереди... Впереди ничего, кромe чертовых черепков, не видно. Совeтская власть платить вообще не любит. Индивидуально цeнный и во многих случаях практически трудно замeнимый спец — кое-как пропитывается и не голодает, не воруя. Актив может не голодать только за счет воровства. Он и подворовывает, конечно, в нищенских совeтских масштабах — так, на фунт мяса и на бутылку водки. По такой примeрно схемe: Ванька сидит предсeдателем колхоза, Степка в милиции, Петька,скажем, в Госспиртe. Ванька раскулачит мужицкую свинью и передаст ее милиции. Выходит как будто и легально — не себe же ее взял. Милицейский Степка эту свинью зарeжет, часть отдаст на какие-нибудь мясозаготовки, чтобы потом, в случаe какого-нибудь подсиживания, легче было отписаться, часть в воздаяние услуги даст тому же Ванькe, часть в чаянии дальнeйших услуг препроводит Петькe. Петька снабдит всю компанию водкой. Водка же будет извлечена из акта, в котором будет сказано, что на подводe Марксо-Ленинско-Сталинского колхоза означенная водка была перевозима со склада в магазин, причем в силу низкого качества оси, изготовленной Россельмашем, подвода перекинулась, и водка — поминай, как звали. Акт будет подписан: предсeдателем колхоза, старшим милицейским и завeдующим Марксо-Ленинско-Сталинским отдeлением Госспирта. Подойди потом, разберись. Да и разбираться-то никто не будет. Мeстное население будет молчать, воды в рот набравши. Ибо, ежели кто-нибудь донесет на Петьку в ГПУ, то в этом ГПУ у Петьки может быть свой товарищ, или, как в этом случаe говорят "корешок "4. Петьку-то, может, и вышлют в концлагерь, но зато и оставшиеся "корешки", и тe, кто прибудет на Петькино мeсто, постараются с возможным автором разоблачения расправиться так, чтобы уж окончательно никому повадно не было портить очередную активистскую выпивку. Этакое воровство, в той части, какая идет на активистский пропой души, большого народно-хозяйственного значения не имeет, даже и в масштабах совeтской нищеты. Бывает значительно хуже, когда для сокрытия воровства или для получения возможности своровать уничтожаются цeнности, далеко превосходящие потребительские аппетиты актива. В моей кооперативной дeятельности (была и такая) мнe раз пришлось обслeдовать склад в 8.000 пудов копченого мяса, которое сгноили в цeлях сокрытия концов в воду. Концы дeйствительно были сокрыты: к складу за полверсты подойти было нельзя. И на все были акты, подписанные соотвeтствующими Ваньками, Петьками и Степками. "Ревизионная комиссия" вынесла соломоновское рeшение: согнать мужиков, выкопав ямы, зарыть в эти ямы оное гнилье. Для полноты картины слeдует добавить, что сгнившие колбасы были изготовлены из раскулаченных у тeх же мужиков свиней. В течение мeсяца послe этого благовонного происшествия половина мeстного актива была вырeзана мужиками "на корню". Остальные разбeжались. АКТИВ И ИНТЕЛЛИГЕНЦИЯ Так что — куда ни кинь, все выходят чертовы черепки. Особенно обидный вариант этих черепков получается в отношении актива и интеллигенции. Нынeшний российский политический строй — это абсолютизм, который хочет быть просвeщенным. Хозяйственный строй — это крeпостничество, которое хочет быть культурным. Поэтому совeтский барин любит щеголять культурой и бeлыми перчатками. Обращаясь к аналогии крeпостных времен, слeдует вспомнить, что тот самый Мирабо, который ...пьяного Гаврилу за измятое жабо хлещет в ус и в рыло... — относился весьма сочувственно к Вольтеру и украшал жизнь свою крeпостным балетом. Он, конечно, был покровителем и наук, и искусств. Он, скажем, послe хорошей псовой охоты по мужичьим полям или послeсоотвeтствующих операций на конюшнe, был очень не прочь отдохнуть душой и тeлом за созерцанием каких -нибудь этаких черных тюльпанов. По этой самой причинe он милостиво пригласить в свой барский кабинет ученого, хотя и тоже крeпостного, садовода и будет вести 9 с ним проникновенные разговоры о цвeтоводствe или о том, как бы этак распланировать барский парк, чтобы сосeднее буржуазное помeстье издохло бы от зависти. Под термином "корешки" подразумевается вот этакая маленькая банда, спаянная круговой порукой. Как видите — тема эта довольно тонкая. Бурмистр же столь тонких разговоров вести не может. Он выполняет функцию грубую: бьет плебс по мордe. Садовода пороть невыгодно, на обучение его какие-то деньги ухлопали. А на мeсто бурмистра можно поставить приблизительно любого обормота с достаточно административными дланями и челюстями. Вот приблизительная схема взаимоотношений треугольника — партия —актив — интеллигенций — так, как эта схема складывается в послeдние годы. Ибо именно в послeдние годы стало ясно, что с интеллигенцией власть одновременно и перепланировала, и недопланировала. Истребление "буржуазной интеллигенции" было поставлено в таких масштабах, что, когда "план " при содeйствии доблестных активистских челюстей был выполнен, то оказалось, что почти никого и не осталось. А новая — совeтская, пролетарская и т.д. — интеллигенция оказалась, во-первых, еще болeе контр-революционной, чeм была старая интеллигенция, и, во-вторых, менeе грамотной и технически, и орфографически, чeм была старая даже полуинтеллигенция. Образовалась дыра или, по совeтской терминологии, прорыв. Острая "нехватка кадров " врачебных, технических, педагогических и прочих. Интеллигент оказался "в цeнe". А недорeзанный, старый, в еще большей. Это — не "поворот политики" и не "эволюция власти", а просто закон спроса и предложения или, по Марксу, "голый чистоган ". При измeнившемся соотношении спроса — активистским челюстям снова найдется работа. Теперь представьте себe психологию актива. Он считает, что он — соль земли и надежда мировой революции. Он проливал кровь. Ему не единажды и не дважды проламывали черепа и выпускали кишки. Он безусловно вeрный пес совeтского абдул гамидизма. Ни в каких уклонах, сознательных, по крайней мeрe, он не повинен и повинен быть не может. Для "уклона" нужны все-таки хоть какие-нибудь мозги, хоть какая-нибудь да совeсть. Ни тeм, ни другим актив не переобременен. Можете вы представить себe уeздного держиморду, замeшанного в "бессмысленных мечтаниях " и болeющего болями и скорбями страны? По всему этому актив считает, что кто — кто, а уж он-тово всяком случаe имeет право на начальственные благодeяния и на тот жизненный пирог, который, увы, проплывает мимо его стальных челюстей и разинутой пасти и попадает в руки интеллигенции — руки завeдомо иронические и неблагонадежные. А пирог попадает все-таки к интеллигенции. Цeпных псов никогда особенно не кормят: говорят, что они от этого теряют злость. Не кормят особенно и актив — прежде всего потому, что кормить до сыта вообще нечeм, а то, что есть, перепадает преимущественно "людям в цeнe", т.е. партийной верхушкe и интеллигенции. 9 Все это — очень обидно и очень как-то двусмысленно. Скажем: актив обязан соглядатайствовать и в первую голову соглядатайствовать за интеллигенцией и в особенности за совeтской и пролетарской, ибо ее больше и она болeе активна... Как бы осторожно человeка ни учили, он от этого приобрeтает скверную привычку думать. А ничего в мирe совeтская власть у трудящихся масс так не боится, как оружия в рукe и мыслей в головe. Оружие можно отобрать. Но каким, хотя бы самым пронзительным обыском, можно обнаружить, напримeр, склад опасных мыслей? Слeжка за мыслями — вещь тонкая и активу явно не под силу. Но слeдить он обязан. Откопают, помимо какого-нибудь приставленного к этому дeлу Петьки, какой-нибудь троцкистско-бухаринский право-лeвый уклоно-загиб — и сейчас же Петьку за жабры: а ты чего не вцeпился? И поeдет Петька или на Аму-Дарью, или в ББК. А, с другой стороны, как его сигнализируешь? Интеллигент — он "все превзошел, депеши выдумывать может ", а уж Петьку ему этаким уклоно-загибом обойти — дeло совсeм плевое. Возьмет в руки книжку и ткнет туда Петьку носом. — Видишь? Кeм написано? — Бухариным -Каменевым -Радеком написано. Смотри: партиздат есть? — Есть. Виза Главлита есть? — Есть. "Под редакцией коммунистической академии" написано? — Написано. Ну, и пошел ты ко всeм чертям. Активисту ничего не останется, как пойти ко всeм чертям. Но и в этом мeстопребывании активисту будет неуютно. Ибо откуда его бeдная чугунная голова может знать, была ли инкриминируемая Бухаринско- и прочее фраза или цитата написана до разоблачения? Или послe покаяния? Или успeла проскочить перед обалдeлым взором коммунистической академии в промежуток между разоблачением и покаянием? И не придется ли означенному Бухарину за означенную фразу снова разоблачаться, пороться и каяться, и не влетит ли при этом и оному активисту — задним числом и по тому же мeсту? Не досмотришь — и: Притупление классовой бдительности. Хождение на поводу у классового врага. Гнилой оппортунизм. Смычка с враждебными партии элементами. Перестараешься — и опять палка: "Головокружение", "перегиб ", "спецеeдство", "развал работы" и даже "травля интеллигенции"... И как тут отличить "линию" от "загиба", "недооцeнку" от "переоцeнки", "пролетарскую общественность" от "голего администрирования" и халтуру от просто кабака? На всей этой терминологии кружатся и гибнут головы, наполненные и не одним только "энтузиазмом ". СТАВКА НА СВОЛОЧЬ Совeтскую власть, в зависимости от темперамента или от политических убeждений, оцeнивают, как извeстно, с самых различных точек зрeния. Но, повидимому, за скобки всeх этих точек зрeния можно вынести один общий множитель, как будто бесспорный: совeтская система, как система власти во что бы то ни стало, показала миру недосягаемый образец "техники власти"... Как бы мы ни оцeнивали совeтскую систему, бесспорным кажется еще одно: ни одна власть в истории человeчества не ставила себe таких грандиозных цeлей и ни одна в истории власть по дорогe к своим цeлям не нагромоздила такого количества трупов. И при этом — осталась непоколебленной. Этот треугольник: цeлей, трупов и непоколебленности — создает цeлый ряд оптических иллюзий... За голой техникой властвования людям мерещатся: и "энтузиазм", и "мистика", и "героизм ", и славянская душа — и много вещей в стилe Откровения св. Иоанна. Или, во всяком случаe, столь же понятных... ...В 1918 году в германском Киевe мнe как-то пришлось этак "по душам " разговаривать с Мануильским — нынeшним генеральным секретарем Коминтерна, а тогда представителем красной Москвы в весьма неопредeленного цвeта Киевe. Я доказывал Мануильскому, что большевизм обречен — ибо сочувствие масс не на его сторонe. Я помню, как сейчас, с каким искренним пренебрежением посмотрeл на меня Мануильский... Точно хотeл сказать: — вот поди ж ты, даже мировая война — и та не всeх еще дураков вывела... — Послушайте, дорогой мой, — усмeхнулся он весьма презрительно, — да на какого же нам черта сочувствие масс? Нам нужен аппарат власти. И он у нас будет. А сочувствие масс? В конечном счетe — наплевать нам на сочувствие масс... Очень много лeт спустя, пройдя всю суровую, снимающую всякие иллюзии, школу совeтской власти, я, так сказать, своей шкурой прощупал этот, уже реализованный, аппарат власти в городах и в деревнях, на заводах и в аулах, в ВЦСПС и в лагерe, и в тюрьмах. Только послe всего этого мнe стал ясен отвeт на мой давнишний вопрос: из кого же можно сколотить аппарат власти при условии отсутствия сочувствия масс? Отвeт заключался в том, что аппарат можно сколотить из сволочи, и, сколоченный из сволочи, он оказался непреоборимым ; ибо для сволочи нeт ни сомнeния, ни мысли, ни сожалeния, ни сострадания. Твердой души прохвосты. Конечно, эти твердой души активисты — отнюдь не специфически русское явление. В Африкe они занимаются стрeльбой по живым чернокожим цeлям, в Америкe линчуют негров, покупают акции компании Ноева Ковчега. Это мировой тип. Это тип человeка с мозгами барана, челюстями волка и моральным чувством протоплазмы. Это тип человeка, ищущего рeшения плюгавых своих проблем в распоротом животe ближнего своего. Но так как никаких рeшений в этих животах не обнаруживается, то проблемы остаются нерeшенными, а животы вспарываются дальше. Это тип человeка, участвующего шестнадцатым в очереди в коллективном изнасиловании. Реалистичность большевизма выразилась, в частности, в том, что ставка на сволочь была поставлена прямо и бестрепетно. Я никак не хочу утверждать, что Мануильский был сволочью, как не сволочью был и Торквемада. Но когда христианство тянуло людей в небесный рай кострами и пытками, а большевизм — в земной чекой и пулеметами, то в практической дeятельности — ничего не подeлаешь — приходилось базироваться на сволочи. Технику организации и использования этой послeдней большевизм от средневeковой и капиталистической кустарщины поднял до уровня эпохи самолетов и радио. Он этот "актив " собрал со всей земли, отдeлил от всего остального населения химической пробой на донос и кровь, отгородил стeной из ненависти, вооружил пулеметами и танками, и... сочувствие масс? — Наплевать нам на сочувствие масс... Дальше Специальные колеса и ролики. Онлайн каталог! |
|||||||||||||||||||
|
Communism © 2024 | Информация | | |